Подземелья Аркаима [СИ] - Галина Андреева-Сапфиро

– Если в Библии упоминаются только три Архангела, то кто же четвертый, и почему Библия его игнорирует? – Одни вопросы без ответов.

'Архангел Гавриил отождествляется со стихией огня, причем от Огня Космического до огня, проявляющегося на земном плане'. – Я снова прервался:

– Выходит, несмотря на то, что главой святого воинства считается Архангел Михаил, для людей самым важным является Гавриил олицетворяющий стихию огня. Я вспомнил, что Елена Рерих в 'Живой Этике' писала: 'стихия огня лежит в основе мироздания и отвечает за эволюцию человечества, которое стремится к обладанию силами огня, тончайшие энергии которого проявляются, как творчество духа'. Еще я узнал, что некоторые философы-мистики считают, будто Ангелы и Архангелы являются 'основными энергетическими осями, содержащимися в каждом из нас. Они, та резервная энергии, к которой мы можем прибегнуть в любой момент при условии, что наш рациональный ум, отличающийся тиранической властью, не будет этому мешать, и тогда мы сможем ослабить его хватку. То, что в квантовой физике называется 'сокращением волнового пучка': Ангелы (энергия) превращаются в материю во время контакта с людьми'. Последняя фраза меня удивила, выходит, что Ангелы могут принимать человеческий облик и с ними можно общаться?

– Было бы здорово встретиться наяву со своим Ангелом-хранителем! – мечтательно подумал я. – Поговорить с ним, как со своим другом, порасспросить о запредельном. Но, увы, это только фантазии! Если такое случается, то очень редко. Делать Ангелам больше нечего, как болтать с людьми. Эта мысль меня развеселила. Я закончил чтение материала: 'Двадцать первая буква 'Шин' еврейского алфавита означает 'ОГОНЬ' в общем значении, но она имеет несколько аспектов. Один из них – второй принцип Троицы, символ 'Святого Духа', соединяющий полюса магнита. То есть это 'производительный и тонкий огонь, проводник не разделяющейся жизни, формирующий посредник, роль которого совершать воплощения, позволяя духу сходить в материю, проникать ее, возбуждая ее силы, перерабатывая ее по своему образу'. Кроме того, ее число '21' – выражает значение имени нашего Бога-Спасителя. 'Шин' как соединение двух частей целого, является 'символом падения и закрепления в мире элементарном и материальном' огня или энергии. Это огненный знак спасителя, знак Иисуса Христа. Архангел Гавриил один из его аспектов. 'Его царство жестоко и беспрерывно' – говорится в 'Каббале', подразумевая царство всепроникающего космического огня'.

– Это также и огненный знак Люцифера, падшего в материю, – добавил я от себя.

– Если архангел Гавриил есть стихия Огня, значит, мы завтра едем в Храм Огня. В древности храмы так и назывались, в них люди поклонялись Огню, но потом, с приходом христианства, это объявили идолопоклонством. Выходит, что на самом деле просто поменяли 'вывеску'!

Сердце екнуло, словно предчувствуя: по Восточному календарю я родился в год Огненного Дракона. 'Не забудем о принадлежности зерна Духа к одной из стихий, что дает преимущественное овладение той или иной стихией', – писала Елена Рерих в одном из своих писем.

– Но если моей стихией является огонь, то выходит, что Архангела Гавриила я могу считать своим покровителем! – Решил я.

– Надо будет внимательней отнестись ко всему, что будет происходить в храме Архангела Гавриила. Возможно, это знаковая поездка.

В одиннадцать вечера я выключил свет и лег спать. В доме было тихо. Мать на дежурстве, отец на службе, Ярослав еще не вернулся со свидания. Полчаса я вертелся на диване, но так и не уснул. Отлежав все бока, я встал, заниматься ни чем не хотелось. Вспомнив о кольце, полез под стол и достал его. Подойдя к окну, я раздвинул шторы и стал, не зажигая света, рассматривать кольцо. На улице стояла морозная погода. На безоблачном звездном небе висел бледный лунный диск, окруженный радужным кольцом гало, поэтому в комнате было довольно светло. Я вертел кольцо под лунным светом, и черный камень полыхал синим пламенем. Повернув в очередной раз кольцо, я замер, над ним появилось объемное изображение синей розы. Оно тут же исчезло, но я медленно поворачивая кольцо, нашел нужный угол наклона к падающему из окна свету Луны. Теперь над кольцом устойчиво висело голографическое изображение синей розы.

– Вот кольцо и раскрыло свой первый секрет, – радостно подумал я, любуясь прекрасным миниатюрным цветком. Но что он означал, и почему роза была синяя? Я не сомневался, что цвет ее был не случаен, он нес смысловую нагрузку, непонятную для меня.

– Нужно будет аккуратно выведать это у Маркела, так, чтобы он ничего не заподозрил,

– подумал я. Я стоял у окна, пока не затекла рука с кольцом. Наконец, оторвавшись от созерцания, я с наслаждением растянулся на диване. Лунный диск переместился на небе, поток света от него упал на мой диван. Держа кольцо в левой руке, я поднял его над лицом, а правой нащупал 'гайку' со вставленным в нее камнем и машинально повернул ее по часовой стрелке. Со щелчком 'гайка' слегка сдвинулась, я испуганно подскочил, но ничего не произошло.

– Вот идиот, – подумал я, – как же я не догадался ее покрутить раньше, ведь сама форма гайки намекала на это!

Я встал, включил настольную лампу, поставил ее на стул около дивана, на котором расположился сам. Кольцо повернулось на одну грань 'гайки'. Теперь напротив вертикальной риски установился другой символ. Что означали эти значки на гранях кольца, держателя камня, я понять не мог. Они походили на иероглифы или на буквы экзотического языка. Я осторожно еще раз повернул кольцо, снова раздался щелчок, и оно переместилось на одну грань.

– Ага, – подумал я, – ничего страшного не произошло. Похоже, головку кольца можно открутить, и вдруг внутри его я что-нибудь обнаружу. Сдерживая нетерпение, я медленно вращал обод с камнем. Щелк, щелк… семь щелчков, осталась последняя грань. Я набрал в грудь воздуха, задержал дыхание и осторожно повернул обод, совмещая последнюю восьмую грань, на которой был изображен значок в виде креста с тремя косыми перекладинами, с риской. Из камня в лицо ударил ярко-синий ослепляющий луч, от резкой боли во лбу потемнело в глазах. Затем боль мгновенно разлилась внутри черепа, словно туда плеснули расплавленным металлом. Опрокидываясь на спину и теряя сознание, успел подумать: 'Я активировал кольцо'.

Я очнулся и лежал, соображая, где нахожусь. Голова гудела, пульсирующая боль во лбу колюще отдавалась в висках и затылке.

С трудом повернув голову, осмотрелся. Я лежал на спине, на диване, почему-то одетый, в комнате было темно, значит сейчас ночь. Я не мог вспомнить, как здесь оказался. С ужасом сообразил, что не помню ничего, даже своего имени. Охвативший ужас ледяной волной омыл мозги и они, выйдя из оцепенения, включились в работу. Память возвращалась фрагментарно, кусками, не связанными линейным временем. За картиной из детства всплывали школьные воспоминания, я вспомнил брата, отца, свои тренировки по скалолазанию, вспомнил, как совсем маленьким ездил с матерью на море. Но были и какие-то странные воспоминания – панель, усеянная разноцветными клавишами кнопок, черная бездна с немигающими искрами звезд за прозрачным фонарем кабины, передо мной на стене большой экран, на котором я вижу причал космической станции. Затем вдруг я увидел себя в пустыне. Жара, белесое небо с голубоватым солнцем, рядом уткнувшаяся в песок металлическая стрела летательного аппарата. Воспоминания из настоящей реальности были перемешаны с воспоминаниями из моих прошлых жизней, они мелькали в памяти как картинки в калейдоскопе. Воин в кольчуге с мечом и воин в суперсовременном обмундировании, пилот космолета и наездник робота, похожего на стрекозу – все это был я.

Откуда-то выплыли строчки стихотворения, автора которого я не помнил:

Вот, кажется, лопнет преграда в мозгах -

Плотина застывшего времени.

И вспомню я то, что забылось в веках,

Какого я роду и племени!

Усилие воли на мир, наложив,

Я к черту пошлю все законы.

И кто же из тех, что остался внизу,

Посмеет чинить мне препоны?

Постепенно успокаиваясь, я осторожно перевернулся на бок, затем на живот, в ребра уперлось что-то жесткое. Пошарив под собой рукой, достал маленький предмет, оказавшийся кольцом. При виде его плотину моей памяти прорвало окончательно. Теперь я вспомнил, наконец, кто я и что со мной произошло. Я легкомысленно активировал артефакт, и исторгнутый им импульс вырубил меня почти на час. Что это был за импульс энергии, и как он скажется на мне, я даже не предполагал. Яркость воспоминаний о повседневной реальности притушила память о прошлых воплощениях, они отступили в тень и стали бледными тенями прошлого, когда настоящее предъявило на меня свои права.

– Впредь нужно быть осторожнее с незнакомыми вещами! – С раскаянием подумал я. В памяти всплыл рассказ Марка о Люцифере, который должен найти 'ключ', включающий его высшие способности. Мое 'приключение' перекликалось с этим рассказом, но так как на могущественного Ангела я явно не тянул, то, немного удивившись совпадению некоторых деталей из рассказа Марка с тем, что произошло со мной, просто отбросил это воспоминание и решил лечь спать. Боль в голове немного утихла. Я чувствовал усталость, разбитость и недомогание, а завтра ехать в Храм. Взглянул на будильник, он показывал три часа ночи.